Кровь избранных - Страница 107

К оглавлению

107

Услышав пару раз слова «брат мой», она поняла, что имеет дело с двумя негодяями, которые пытаются ее запугать. Но после всего пережитого складывать оружие Копленд не собиралась. Нужно выяснить, кто эти люди.

— Здесь вопросы задаем мы. Привыкайте к такому правилу и к нашим физиономиям, мисс Копленд. Вам придется их лицезреть до тех пор, пока не расскажете все о том скверном деле, в которое впутались. А потом, гарантирую, нас вы больше не увидите. Даю слово.

Кирхнер перебил напарника:

— Мисс Копленд, с тех пор как вы бежали из Техаса, наши люди идут по следу. Мы знаем обо всех ваших поступках и разговорах в Балтиморе. Аль-Хариф не игрушка, и вам это уже стало ясно. Как правило, тот, кто предстает перед ним, вручает свою жизнь нам. Я бы на вашем месте все рассказал.

Шелли впала в замешательство. Сердце, казалось, вот-вот разобьет ребра в клочья. Физическая слабость только усугубляла внутреннюю неуверенность. Она не знала, блефовать или нет информацией об Аль-Харифе, а если приврать, то какую версию изложить. Кто ее допрашивает? Хранители или похитители?

Альбин продолжил, словно прочитал ее мысли:

— Мы представители одного древнего тайного общества, которое предохраняет планету от бестелесного воплощения зла, вот уже тысячи лет известного под именем Аль-Хариф. По несчастью или по исключительной неосторожности, вами застрелен тот, кого убивать не следовало, а главное — вы взяли то, что брать было нельзя.

Шелли увидела себя на краю поля в Пфлюгервилле, в графстве Остин. В дрожащей руке она держит пистолет, на земле — Рон Фолберг с простреленной головой. Кругом кровь. Оставить бы ей тогда контейнер в багажнике, не трогать бы его…

Эвдор быстро допил бурбон из хрустального стакана и сменил собрата на месте инквизитора:

— И с того самого момента, мисс Копленд, вам ни разу не удалось обвести вокруг пальца и исчезнуть из поля зрения. Видите ли, ваше ЦРУ всего лишь скопище недоумков. О полиции даже и говорить не будем, а уж секретные службы — те лихо действуют, только когда понимают, что к чему. Да вы это знаете не хуже нас. Но общество — совсем другое дело. Мы не похожи на маленькие шестеренки огромных и слепых бюрократических механизмов и трудимся не за мизерное недельное жалованье, чтобы заработать на жизнь. Наше предназначение продолжать миссию, доверенную тысячелетия назад. Во имя безопасности всего мира и ради сохранения порядка вещей. Братство — неотъемлемая часть природы, ибо оно ее часть. Мы хранители человечества и всегда ими останемся.

Оба собрата обменялись довольными взглядами. Блестяще! Подступавшая старость явно не грозила Эвдору увяданием красноречия.

— Не следовало так поступать, мисс Копленд. Вы допустили серьезную ошибку. Вам что, денег не хватало? А теперь поставьте себя на наше место. Что же нам…

Тут Гленди перебил Кирхнер:

— Хочу вам вкратце разъяснить относительно Аль-Харифа. Вещество очень опасное и существует уже тысячелетия, но никто в точности не знает, что оно собой представляет. «Дыхание Сета» способно убивать и порабощать разум, подчинять волю. Это открытие может изменить мир, но с тем же успехом уничтожит его, если попадет не в те руки.

Наступила долгая пауза, каждый воспользовался ею в своих целях, поэтому заговорить никто не спешил. Гленди и Кирхнер чувствовали себя хозяевами положения, победа находилась у них в кармане. Братья могли делать со связанной, перенесший тяжелый шок женщиной все, что угодно. И они забавлялись с ней, как кошка с мышью.

Шелли поразило одно место во фразе Альбина: «Способно убивать и порабощать разум…» Почему же тогда она выжила? Копленд почти ничего не знала об Аль-Харифе, не прочитала записи в черной кожаной тетради и никого о ней не спрашивала. Теперь женщина жалела, что не сделала этого и оказалась во власти событий, — помощи ждать неоткуда.

И тут Шелли решила дерзнуть: настал удачный момент для блефа.

— Думаете, что вы единственные знаете об Аль-Харифе? Но это не так. ЦРУ давно о нем известно. Есть у вас сведения о проекте «МК-Ультра»? Вы слышали об ЛСД? Я могла бы предоставить интересную информацию вместе с солидной суммой, которая у меня припрятана в надежном месте.

Шелли испытывала тюремщиков, отважно разыгрывая перед ними коррумпированную и беспринципную личность. Но она очень устала, и от ее способности внушать мало что осталось.

Эвдор и Альбин улыбнулись. Они только укрепились во мнении, что женщина всего лишь пешка. Копленд пыталась блефовать, выдавая за сенсацию где-то подслушанные сплетни. Аль-Хариф ничего общего не имел с той химической мерзостью, которой развлекалось ЦРУ, но невежественная дама, похоже, об этом не знала.

— Не делайте поспешных выводов, мисс Копленд, и уж тем более не говорите о вещах, в которых не разбираетесь. Вы вздумали поиграть с Аль-Харифом, что вышло вам боком.

Говоря в таком убедительном тоне, Альбин сам собой любовался, но девушка его не слушала. Негодяи не попались на крючок. Слишком много слов. Они очень уж открыто болтают. Дурной признак.

Сухими, растрескавшимися губами Шелли еле слышно проговорила слова старинной свинговой песни с медленной, щемящей мелодией. Она прекрасно помнила грустные звуки альт-саксофона и фортепиано, но имени автора вспомнить не могла.

— Прощай, жестокий мир!

26
Вилла Овна, Мэриленд,
декабрь 1957
(2)

После короткого разговора с Копленд двое руководителей, Эвдор и Альбин, приняли решение исполнить древний обряд, предусмотренный тысячелетними законами Овна по отношению к «здоровым носителям» Аль-Харифа. Его проведение поручили Галену. О торжественной церемонии братья много слышали, но никогда в ней не участвовали. Для них она оставалась священной, пленительной легендой.

107